За многие ночи бессонные
Я песню одну написал.
Она получилась говённая,
Я спел её и зарыдал.
Как с этой бедою мне справиться!
Я выпил, но не помогло.
Жене спел – а вдруг ей понравится! –
Супруга сказала: Фуфло.
С цветной репродукции зыркая,
Джоконда дразнила меня
Своей имбецильной улыбкою:
Ну что, мол, опять, мол, фигня?
Нет в мире печальнее повести,
А люди ведь скажут потом:
Откуда же столько говённости
В черкесском парнишке простом?
Жил безумно, безумно, безумно, кутил, веселился,
Жизнь бездарно, бездарно, бездарно сквозь пальцы текла.
Ах, зачем я на свет появился?
Ах, зачем меня мать родила?
Ну, не было, блин, вдохновения,
И я, что сумел, написал.
У музы, видать, несварение,
И здесь не поможет фестал.
Душевного нету страдания –
Одни рефлексии да лень.
Осталось заняться вязанием,
Сидеть и вязать целый день.
Ни вьюги, ни няни, ни цензора.
Меня бы в именье сослать!
Но щас – даже пасквиль напишешь на Цезаря,
А ему – высочайше плевать.
Стучались соседи взбешённые,
Мой кот навсегда убежал,
А я свою песню говённую
Упрямо сквозь слёзы орал.
Как ломает, гнетёт, приземляет нас проза мирская
В этой су... в этой су..., в этой суетности бытия!
Ой ты, доля моя бардовская,
Барданутая доля моя!
Но нашёл я проблемы решение,
Собрав оптимизм в кулак,
Взглянул я с другой точки зрения,
Взглянул я примерно вот так:
Ну, было две ночи бессонные!
Ну, песенку я написал!
А вышла настолько говённая,
Что я даже закайфовал!
Как с этой бедою мне справиться,
Я знаю: налью – отлегло.
Жене спел – а вдруг ей понравится?
Ну, супруга, конечно, сказала: Фуфло
Ой, ну извиняйте, мы сами не местные,
Украли у нас кошелёк.
Да на паперти с говённою песнею
Добуду я хлеба кусок.
В глобальной вселенской симфонии,
Где каждая нота верна,
Говённость нужна для гармонии,
Как грязь поросёнку нужна.
Найду ли я в ком понимание?
Я чистой идее служу. И все же
Займусь на досуге вязанием
И свитер говённый свяжу.