Ты последнюю ставишь точку, выткав сказку при лунном свете Ты счастливо её окончил, чтоб не плакали ночью дети Только кто-то свечу уронит и десяток страниц забелит Есть такие, кто точно помнит, как всё было на самом деле И перо возьмут чужие руки, записать себе присвоив право В хронику чужой тоски и муки, всыпать правды горькую отраву Приоткрыты двери преисподней, ангелы растоптаны конями И сюжет известный новогодний переписан серыми тенями ♪ Ты стоишь на каминной полке, глядя в пол, как в пустой колодец Отраженье в стекла осколке — безобразно смешной уродец И в тени от зелёной ели, ты — орудье людской потехи Служишь ты для простейшей цели — чтобы детям колоть орехи Был когда-то ты мечтой девичьей, был когда-то ты прекрасным принцем Безобразным нынешним обличьем, ты обязан серым злобным крысам Проклятый крысиной королевой, обречён игрушкой стать навеки Ты глядишь без боли и без гнева, сквозь полуразомкнутые веки ♪ Поздно ночью, заслышав шорох, замирают в испуге люди И зловещих предчувствий ворох, преподносит тебе на блюде Как служанка дурная, память, что сидит в закоулках мозга Чтобы вспомнить тебя заставить, как всё будет, а будет просто От того-то бьют на башне полночь, в Новый Год куранты так зловеще Некого тебе позвать на помощь, ведь игрушки — это просто вещи Ты не жди спасительного чуда, пусть в груди от горя станет тесно Помощи не будет ниоткуда — ночью умерла твоя принцесса ♪ Ты изгрызен и переломан Перемешан в кровавом меле Крысы помнят, о мастер Гоффман Как всё было на самом деле