Год назад я сидел на скамейке в общественном парке
На углу Beckton и Barking,
Думал, как из Англии выйти пешкою в дамки,
К верху иерархии, я себе всё это накаркал.
Теперь меня слушают хипстеры, арт-богема:
"Ведь он из Лондона, где выставки, Портобелло" —
Не понимая, что внутри строки наболело,
Не понимая, что внутри смолит Карфагеном.
Жополизы, недруги-журналисты,
Первые компромиссы, лейблы-монополисты.
Я лишний, будто новички на вакханалии,
У всех, кто повыше, воротнички накрахмалены.
Был самодел, самопал, кто-то не захотел, сам отпал,
Мы — в отель, вам — подвал,
Но тут чертополох, тут если не успел, то подох.
Там, где ты видишь успех, я — подвох.
Ощущаю себя стариком, хоть просыпаюсь со стояком.
Не спасёт благодать ста икон от сознания:
Комплексы съедают изнутри, я зову это "комплексное питание".
От бетона Ист Лондона на кавер Биллборда,
В клубе на Малой Бронной блюю под Ивана Дорна,
Зависаю с бомондом, засыпаю в уборных
Под хлорофилом, но чаще под хлороформом.
На десерт рвота с Heineken,
Боже, как же я себя люблю — Отто Вайнингер.
Моя жизнь — это приключения Незнайки
Наизнанку, будто шлюха в American psycho.
Эстеты напридумывали терминов,
Не зная, что выгуливали Цербера.
"Наконец-то русский рэп признали!" — мне не похуй ли?
Субкультура разрастается — опухоль.
Подземка не принимает — и бог с ней,
Эстрада напоминает клубок змей,
Я, как итог, злей. Все играют роли — косплей,
Моя трасса уже не слалом, а бобслей.
Перебираю тщетно аллегории,
Меж тем моя любовь ебётся с кем-то в Черногории.
Мне нужен врач, лучше на дом, и немедленно —
Хаус, Дре, Живаго, Менгеле.
Я подарю свою шкуру, кому по нраву,
Цели, до которых дошел, не дают отраду.
С Е16, где на углу продают отраву,
Говорун на левом плече, Гамаюн — на правом.
Уже зовут большие дяди на Пикник "Афиши" —
После меня там читает Влади, мы фит запишем.
И всё вокруг замечательно,
Но убей меня, пока я не скурвился окончательно.
Я всегда начинаю самоуверенно,
Но забиваю хуй и тону у самого берега.
Они жаждут подгон,
А я всё решаю, кто я — андеграунд или продажный гондон.
Дева не давала в жопу, говорила, принцип,
Но это во мне убило принца, как Гаврило Принцип.
Мироздание дремлет,
Но кажется, дождь собирается - очень приятно, Гремлин.