Конешно бред, не слушай, раз это не нужно, и
Навечно мне тут душно, хоть это бездушный мир.
Молчал, закрывшись от всех, едет крыша, подсел
Печально лишних отсев, всех тех, кто жить не хотел.
Потеряли этот сон, всё явно было недолго,
Для тебя я будто сок - любимый и добрый.
Разбивать посуду даже в лом, ни капли в утиль,
Не побывать повсюду, держа глобус, как никрути
По разным орбитам, лишь только пазлы гранита,
Наш дом маразм, не обида, что гораздо обидней.
Под ногами весь мир в одной капле с ресниц,
Но мой камень - лесть лиц, помогала лесть вниз.
Один в мире снов, горько злиться без слов,
И я в принципе смог, только слился в песок.
И если между нами посредник, в плен не вернулся я
Надежда умирает последней, Ленин и Крупская.
Вырву боль всю свою наружу,
Чувство, что никому не нужен.
Просто снова обезоружен,
Просто я не стану твоим мужем.
На куски разрывает печаль меня,
От тоски выключает любовь твоя,
Ну скажи почему мне к тебе нельзя,
Ну скажи почему больше не моя.
Ну да, родная, здравствуй, кому-то поровну надо.
У нас больная страсть, так я буду донором правды.
Только не прячься, не прячь печальку в глазах,
Столько в счастье несчастья. Эй! Молчать я сказал.
Поршиво это, вижу боль и вижу мрак, вино.
Пошли вы. Мне бы выжить, но я выжат как лимон.
Впадлу подойти, снова ты леди на вечер,
Нам не по пути, словно ты едешь по встречке.
Пьяный пульс на венах, я уйду со скоростью аванса,
Не рвусь наверх, не сорву голос и овации.
К чёрту небеса, ответы на кафеле.
В жизни черная полоса на моей фотографии.
Вырву боль всю свою наружу,
Чувство, что никому не нужен.
Просто снова обезоружен,
Просто я не стану твоим мужем.
На куски разрывает печаль меня,
От тоски выключает любовь твоя,
Ну скажи почему мне к тебе нельзя,
Ну скажи почему больне не моя.